В одной из лекций, которые Фрейд прочёл в течении двух зимних семестров в 1916-17 годах, им проведено четкое различие между психоанализом и психиатрией на основании:
1) этики – если психоаналитик признаёт смысл симптомов и не ставит себе целью их устранение, то психиатр считает лечение успешным, когда психотика удается превратить в невротика;
2) этиологии заболевания – психоанализ утверждает ведущую роль в возникновении болезни за переживанием, которое не было символизировано, тогда как психиатрия ищет корни болезни в наследственности;
3) и техники – психоаналитик исследует историю жизни, в то время как психиатр ставит диагноз.
Мы видим, что в строгом смысле психоаналитическое лечение никак не равняется на образец «здорового» человека, состояние которого приведено к состоянию большинства людей – а значит, нормализировано. Цель психоанализа – не выздоровление, не адаптация, но самоисследование, что связано с обретением скрытого знания о себе. Именно поэтому психоанализ изобретается вновь с каждым новым анализантом, не претендуя получить статус науки о закономерностях. Единичное невозможно верифицировать, а самопознание невозможно измерить.
Как же случилось, что психоанализ, абсолютно не имевший в своей основе склонность патологизировать симптом и измерять эффективность лечения его исчезновением, оказался на шаг позади психиатрии в осмыслении трансгендерности?
Так, в последнем издании Международной классификации болезней (МКБ-11), которая является золотым стандартом диагностики в психиатрии, трансгендерность исключена из списка психических расстройств. Развивающееся научное понимание гендера как приобретенного социального конструкта оказало решающее влияние на такое изменение. Американская психиатрическая ассоциация еще в 2012 году предложила использовать термин «гендерная дисфория», который относится скорее к сниженному эмоциональному фону по поводу заметного несоответствия между переживаемым полом и выраженным.
В то же время, осмыслять трансгендерность, используя традиционные психоаналитические концепты, оказалось довольно сложно. Существует тенденция теоретизировать транс-субъективность в терминах психоза.
Не секрет, что эдипов комплекс рассматривается психоаналитиками как основа структурирования личности, а значит, и как главная отсылка всей психопатологии. Комплекс Эдипа можно обозначить как совокупность любовных и враждебных желаний ребенка, направленных на родителей. Предполагается, что на выходе из эдипа (примерно 4-6 лет) ребенок идентифицируется с одним из родителей и совершает выбор объекта любви, который может быть пересмотрен в подростковой фазе развития. Мужчинами или женщинами мы становимся благодаря эдиповому комплексу, благодаря ему же решаем, кого будем любить.
Однако, взгляд, что эдип должен завершиться некой половой идентичностью, создает предпосылки для патологизации как трансперсон, так и людей с небинарными идентичностями.
И, тем не менее, новые возможности могут быть открыты. Например, если взглянуть на миф о Тиресии как альтернативе мифу об Эдипе. Этот юноша волей богов был превращен в женщину, и лишь годы спустя вновь обрел прежний облик мужчины. Осмысление опыта Тиресия дает возможность увидеть гендер в виде некоей матрицы, как условие множества, а не условие выбора между двумя бинарными оппозициями мужское-женское – считает Шейла Кавана, квир-теоретик. Использование этого мифа позволит развивать транс-позитивные дискуссии.
Механизмы формирования гендера и половой идентичности сложнее, чем мы могли себе представить еще пол века назад. Чтобы держаться на плаву в современном мире высоких скоростей и ориентированности на результат, психоанализу нет необходимости становиться наукой или гнаться за её идеалами и стандартами, но есть необходимость осмыслять добытые с помощью неё открытия. В конечном итоге, эдиповы драмы – не единстенно возможные в психической реальности человека.
И, важный вопрос, – возможно ли обнаружить точки соприкосновения между психоанализом и квир-теорией, этими двумя интеллектуальными течениями, этими передовыми теориями сексуальности, между практикой обнаружения субъективной истины и практикой эмансипации от гетеронормативности? Не смотря на совершенно разные задачи, психоанализ и квир-теория могут быть полезны друг другу на теоретическом уровне, а их взаимодействие – плодотворно для клинической практики. Тело, гендер, идентичность, желание, относительность нормативности, этическая позиция касательно нормализации, расщеплённость субъекта – таковы места встречи теоретиков психоанализа и квир. Психоанализ соприкасается с кругом этих вопросов через событие анализа, через обнаружение и внимательность к бессознательному, тогда как квир-теория приближается к ним через политическое и социальное участие. Встреча с анализантами, осмысляющими себя и свой опыт сквозь призму квир – это не далёкое будущее, но настоящее.
Автор: Светлана Карпцова
Ресурс: Psychology Space
